История, которую мы не знали
Кузнецов Игорь
Возвращение памяти - «Дело врачей»
Погожим зимним днем накануне нового 1953 года в саду сочинской дачи Сталина прогуливались двое. В одном из них без труда узнавалась фигура вождя, другой, видимо, был гостем нечастым. Во всяком случае, охрана не знала спутника хозяина в лицо. Между тем это был человек небезызвестный — министр здравоохранения СССР Е. Смирнов. Ему в отличие от других членов правительства действительно весьма редко доводилось видеть генсека, а тем более разговаривать с ним. Не исключено, что одной из причин того было извечное недоверие Сталина к врачам; недоверие, преодолеть которое он не мог даже в дни собственного нездоровья. Отсюда и попытки самолечения, и хорошо известный факт: пользовал вождя один из сотрудников его личной охраны, ветеринар по образованию.
Лечивший Сталина профессор Владимир Никитич Виноградов, один из крупнейших терапевтов страны и ученый с мировым именем, в последний свой визит к пациенту обнаружил резкое ухудшение состояния его здоровья. Биологические ресурсы организма оказались едва не полностью исчерпанными. И лишь крайним напряжением воли этот незаурядный человек поддерживал жизненную активность. Профессор Виноградов сделал запись в истории болезни о необходимости строгого режима с полным прекращением всякой деятельности. А пациенту сказал откровенно:
— Иосиф Виссарионович, вам надо сейчас же оставить работу, нужно отойти от всех государственных дел, иначе я за вашу жизнь не ручаюсь. Состояние организма сейчас таково, что он нуждается в серьезном капитальном ремонте!
Для Сталина это было безусловно неприемлемо. Он не мог не вспомнить, что когда-то под этим же предлогом от активной политической деятельности был отстранен Ленин. А теперь вот и сам он оказывался в преддверии подобной ситуации.
В течение 1953 года в Москве и Ленинграде начались массовые аресты врачей.
Официальным поводом для них явилось письменное сообщение врача кремлевской больницы Лидии Тимашук о якобы неправильных методах лечения, к которым с вредительскими целями прибегали врачи, лечившие руководителей партии и государства. Имя этой женщины в мгновение ока приобрело всесоюзную известность. Восторженный тон, с которым средства массовой информации освещали ее поступок, не оставляли сомнений в том, что в стране появилась новая национальная героиня. Указом Президиума Верховного Совета СССР она награждалась орденом Ленина.
13 января 1953 года все центральные газеты опубликовали сообщение ТАСС “Арест группы врачей-вредителей”.
“Установлено, что все участники террористической группы врачей состояли на службе иностранных разведок, продали им душу и тело, являлись их наемными, платными агентами. Большинство участников террористической группы — Вовси, Б. Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер и другие — были куплены американской разведкой — международной еврейской буржуазно-националистической организацией “Джойнт”... Другие участники террористической группы (Виноградов, М. Коган, Егоров) являются... старыми агентами английской разведки”.
Все отмеченные лица в течение длительного времени считались крупнейшими медицинскими авторитетами. Теперь же в сообщении ТАСС они именовались “матерыми убийцами, выродками рода человеческого, злодеями, надевшими белые халаты с единственной целью — зверски умерщвлять преданных деятелей Коммунистической партии и государства”. При этом особо подчеркивалось, что “жертвами этой банды человекообразных зверей пали товарищи А. А. Жданов и А. С. Щербаков”.
“Дело врачей” находилось в производстве следственной части по особо важным делам МГБ СССР. В то время руководил этим подразделением небезызвестный генерал М. Д. Рюмин. Он и возглавлял расследование.
Первым был арестован профессор Яков Гилярович Этингер — известный кардиолог и терапевт. Его пациентами были Киров, Орджоникидзе, Чичерин, Литвинов, Тухачевский, Карахан. Он лечил Георгия Димитрова и Василия Коларова, Пальмиро Тольятти и Вильгельма Пика, Иосифа Броз Тито и Хосе Диаса... Теперь же его обвиняли в заведомо неправильной интерпретации электрокардиограммы Жданова. В ходе следствия обвинение вышло за пределы этого частного эпизода и приобрело ярко выраженный политический характер. Профессору Этингеру инкриминировались “клеветнические измышления” в адрес Сталина и Берия. На него возлагалась ответственность за как-то высказанное в весьма узком кругу друзей и неисповедимыми путями дошедшее до большого дома на Лубянке сомнение в виновности Бухарина, Рыкова, Тухачевского и некоторых других “врагов народа”. Ему вменялось в вину отрицательная оценка захлестнувшей страну кампании против космополитизма и даже публичная критика лысенковщины после известной августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 года.
Профессор Этингер не пережил потрясений внезапного ареста, бесконечных допросов, суровых условий содержания под стражей. В процессе предварительного следствия он умер в тюрьме. Согласно официальному сообщению, смерть наступила “от самопроизвольного разрыва стенки левого желудочка сердца”.
Другие арестованные между тем подвергались интенсивным допросам. На них нередко присутствовал сам Рюмин. Вот как описывает встречи с ним сын профессора Этингера — Яков Яковлевич Этингер, арестованных по делу врачей вместе с отцом: “Хорошо помню Рюмина. Это был человек среднего роста, довольно полный, с гладко зачесанными волосами. Он периодически во время допросов врывался в кабинет следователя, осыпал меня площадной бранью и угрожал всяческими карами. Рюмин никогда не садился в кресло, а непрерывно бегал с криками по кабинету. Все это производило тяжелое впечатление”.
С особым пристрастием допрашивали профессора Мирона Семеновича Вовси — в течение многих часов подряд, в ночное время, с непременным лучом яркого света в глаза. От него требовали признания в сотрудничестве с разведкой фашистской Германии во время войны.
Тяжелые испытания выпали на долю врача Сталина — семидесятилетнего профессора В. Н. Виноградова. Ему инкриминировалось непосредственное исполнение преступного замысла убийства секретарей ЦК Жданова и Щербакова путем назначения заведомо вредных препаратов и процедур. Виноградов действительно продолжительное время наблюдал своих высокопоставленных пациентов. В периоды обострения болезней он регулярно составлял бюллетени о состоянии их здоровья, которые направлялись в ЦК и лично Сталину. Врачебная деятельность Виноградова постоянно находилась под профессиональным контролем со стороны большой группы специалистов, которые принимали участие в консилиумах, определявших стратегию лечения. И никогда никто не ставил под сомнение целесообразность назначенных профессором препаратов или процедур. Более того, за свою медицинскую практику Виноградов неоднократно получал благодарности и всякого рода иные поощрения от руководства лечебно-санитарного управления Кремля.
Но теперь все это уже не имело значения и во внимание не принималось. По личному приказу Сталина Виноградов был закован в кандалы. Так пациент воздал своему врачу за назначение строго режима с полным прекращением всякой деятельности.
5 марта 1953 года умирает Сталин. Поначалу это событие никак не отразилось на положении подследственных. Арестованным врачам даже не сообщили о нем. Следствие продолжалось по-прежнему. Все те же изнурительные допросы, тягостные очные ставки, бессонные ночи и мучительная неизвестность. Однако постепенно интенсивность допросов стала ослабевать.
В ночь с 3 на 4 апреля в камерах всех арестованных вдруг загремели засовы. Ночные вызовы на допрос были явлением ординарным, к ним привыкли. Но на этот раз узников повели не в кабинеты следователей, а к машинам. Взревели моторы, распахнулись стальные ворота. Всю ночь по безлюдным улицам Москвы развозились по домам ошеломленных неожиданным освобождением врачей.
А наутро во всех центральных газетах появилось официальное сообщение о “деле врачей”.
“Проверка показала, что обвинения... являются ложными, а документальные данные, на которые опирались работники следствия, несостоятельными. Установлено, что показания арестованных, якобы подтверждающие выдвинутые против них обвинения, получены работниками следственной части бывшего Министерства государственной безопасности путем применения недопустимых и строжайше запрещенных советскими законами приемов следствия”.
Под этим сообщением приводилась краткая информация об отмене Указа Президиума Верховного Совета СССР о награждении Л. Тимашук орденом Ленина.
Так неожиданно и беспрецедентно закончилось последнее крупное уголовно-политическое дело сталинской эпохи.